Абулькасем Фирдоуси и его поэма “Шахнаме” вдохновляли многих творцов. Однако из европейских деятелей культуры именно русскому художнику удалось наиболее тонко прочувствовать и явить потрясающий художественный феномен, сочетающий иранскую и русскую мифологию и поэтику. Недаром после выставки своих работ “Полёт Симурга” в Иране в 2019 году Сергею Феофанову — первому из российских художников — вручили премию Фирдоуси в знак признательности его творчества. Картины и скульптуры из этой серии можно было увидеть на персональной выставке художника в зале Московского союза художников на Кузнецком мосту с 26 января по 1 февраля 2025 года.
Что мерещится путешественнику на персидской земле, когда её накрывают пыльные бури? Что снится караванщику, плывущему на горбе верблюда по Великому Шелковому пути в полуденный час? Изысканная узорчатая каллиграфия протекающей здесь и сейчас жизни мироздания, тонкая и неуловимая линия жизни, соединяющая все живое. Волшебная птица Симург, как эта нить, пронизывает сквозной лентой судьбы героев великой поэмы. Она — единственная постоянная героиня волшебной сказки. Много сотен лет назад герои и образы “Шахнаме” пересекли незримые границы мира и осели в сознании русского народа, проявившись в фольклорной Жар-Птице, птице Сирин, Гумаюн и Алконост. В сюжетах русской народной лубочной живописи 18-19 веков часто встречается герой по имени Ерузлан Лазаревич. После изучения генезиса этого образа выяснилось, что его прототипом был богатырь Рустем — герой великого иранского эпоса.
Филолог-переводчик, экс-сотрудница Иранского культурного центра в Москве Фарзане Шафии объяснила, почему именно русским деятелям культуры так тонко удаётся прочувствовать всю глубину философии иранского фольклора и поэзии. Фарзане Шафии напомнила, что русский и фарси — языки одной индоевропейской семьи языков. А как известно, именно язык является основой культурного кода народа и его проявленным во вне мировосприятием. Кроме того, русские и иранцы — люди Книги, почитающие Библию и входящие в неё Ветхий и Новый Заветы. А значит принимающие всю мудрость Бога и его пророков со времён сотворения Мира, его заповеди, дающие базовую духовную основу обоим обществам.
“Иранцы-шииты одинаково почитают все 124 тысячи пророков от Адама до Магомеда. Именно поэтому мы, как и русские, очень веротерпимы к людям Книги — ведь мы, по сути, одного корня, дети Адама и Евы. Русские и иранцы встречают гостей хлебом-солью. Тому, кто преломил с тобою лепешку, ты уже не можешь быть недругом, — говорит Фарзане. — Именно религиозные деятели напоминают нам о наших корнях и идентичности, когда политики и светские лидеры уводят народы в сторону от традиционных ценностей. И русским, и иранцам вера в Бога помогает сохранить народы”.
И птица Симург, и птица Сирин символизируют женское начало, переосмысленное русскими в образ Родины-матери, матери Сырой земли, помогающей былинному богатырю Илье Муромцу одолеть всех врагов Земли Русской.
А перо Жар-Птицы и птицы Симург было и остаётся одним из базовых узоров в народно-художественном творчестве русского и иранского фольклоров, напоминает Фарзане. Одно из немногих отличий народного изобразительного искусства и ткачества состоит в яркости красок произведений. По словам эксперта, эту разницу очень точно уловил Сергей Феофанов в своих картинах. Они написаны как-бы сквозь дымку тумана, затмевающую яркость цвета и солнечных лучей. Оставаясь внутри наполненными внутренней экспрессией и чувственностью, снаружи они как-бы припорошены невидимой пылью. Такова традиция персидской палитры — заглушать яркие краски. Ведь вокруг так много солнца, которое бьёт в глаза смотрящему на мир человеку. “Пыльная роза” — художественный приём, свойственный именно иранскому искусству.
“А в России наоборот: солнца мало, длинная зима, и даже летом вокруг довольно однообразная цветовая гамма зелени. И так хочется ярких красок! — сравнивает Фарзане. — Поэтому и ваша хохлома, и ваша жестовая роспись такие насыщенные по цвету. Хотя сама цветовая гамма — золотисто-красно-голубая — сродни персидской. И обозначает то же самое: солнце, небо и саму жизнь. Кроме того, мы с вами не боимся сложности этого мира. Посмотрите на композиции, рисунок, множество переплетений узоров на ваших и наших расписных предметах, в текстиле. Даже один элемент на них почти всегда многосоставной”.
Фарзане Шафии, перечисляя схожесть культурных паттернов народного творчества, говорит и об их системной синхронизации в трех основных направлениях: народно-художественных промыслах, тематике произведений и их культурном контексте.
Желание постичь мир вокруг во всём его многообразии и сложности выражено и в литературе. Как переводчик, Фарзане всегда отмечает большую описательную часть произведений русских классиков — Толстого, Тургенева, Паустовского, Лескова и других. В недавно переведённом ею романе Гончарова “Обрыв” также присутствует характерное подробное и пространное описание природы, чувств, эмоционального состояния героев. Несмотря на ускоряющийся ритм жизни и нежелание читателей листать многостраничные произведения, длинные романы русских авторов пользуются большим спросом в Иране, и поэтому издательства охотно заказывают всё новые и новые их переводы.
“Надо сказать, что как в России, так и в Иране, да по всему миру люди не хотят читать толстые книги. Даже повести сегодня стараются писать короткие, не говоря уже о романах, — уточняет Фарзане Шафии. — Однако издатели “Обрыва” Гончарова уверены в коммерческом успехе книги. В Иране хотят издавать всё больше русских классических авторов — они пользуются спросом”.
Традиционный взгляд на Мир, Человека в этом Мире, базовые духовно-нравственные ценности, такие, как семья, дружба, взаимопомощь, любовь к ближним, необходимость защищать своих близких и свой народ объединяют иранцев и россиян. Это проявляется в обоюдном понимании и любви к героям и сюжетам народного творчества друг друга. Но на этом пути нам предстоит еще проделать много работы. Например, чаще проводить перекрестные культурные, научные и образовательные мероприятия, обмениваться делегациями “народных дипломатов”, уверена Фарзане Шафии.