Прибалтика превращается в Третий Рейх 30-х годов

Очередной беженец из Латвии на днях запросил убежище в России. Станислав Букайнс со своей пятилетней дочерью пересек водную границу РФ с Латвией и подал прошение в Псковское УВД на получение статуса беженца. На родине против него заведено уголовное дело по обвинению в работе на российские спецслужбы.

С начала кризиса на Украине поток иммигрантов из стран Прибалтики в Россию вырос в десять раз. За 2023 год 84 беженца из этих стран попросили убежища в России. В нашей стране находятся тысячи переселенцев, но с ростом уровня репрессий против русскоязычного населения их число может вырасти во много раз.

Андрей Татарчук, один из четырнадцати латвийских журналистов, против которых заведены уголовные дела по ст.74.прим о нарушении санкций Евросоюза и работе на российские СМИ, которыми руководит подсанкционный Дмитрий Киселёв, переехал в Россию полтора года назад. Коренной рижанин, при этом негражданин страны, он не мог больше находиться в стремительно деградирующей стране. В 2019 году к власти в Латвии пришли граждане США и ФРГ — премьер-министр Кришьянис Кариньш и президент Эгил Левитс — для которых она была выжженной землёй, говорит Андрей.

“Они не учитывали, что Латвия дружная, многонациональная страна. Делали всё не в интересах Латвии, — утверждает Андрей Татарчук. — Например, разрушили портовую отрасль, дававшую 15% доходов бюджета. Начали масштабную культуру отмены, репрессии на русскоязычных. При них в стране катастрофически разрослась коррупция, теневая экономика. Латвия — первая в ЕС по алкоголизму, одна из последних по уровню зарплат”.

По мнению Андрея, Латвия сегодня напоминает Третий Рейх середины 30-х годов. Те русские и евреи, которые остались на родине, считают, что должны поменять идентичность, чтобы спокойно жить в своей стране. “Но вспомните, что стало с евреями Германии, которые не уехали оттуда?” — задаётся вопросом Татарчук. — К сожалению, латыши не любят вспоминать своих нацистов, которые уничтожили в 40-х годах 150 тысяч местных евреев. Они вспоминают только немецкий Холокост”. По мнению Андрея, само латвийское общество сегодня больно. И с рецидивами этой болезни можно встретиться самым неожиданным образом.

“Идёшь по улице, на дворовой площадке сидит малыш лет трёх и повторяет фразу, услышанную дома, очевидно не понимая её смысла: Fucking russian! И так с выражением повторяет. Другой образ: к моей маме подходит её пожилая одинокая соседка и говорит с гордостью: Моя кошка — латышка! Кто-то очеловечивает своих домашних питомцев, а она их наделила национальностью. Это же патология какая-то, безумие!”

В другой прибалтийской стране тоже разрастается “патология” русофобии. Две недели находится в Москве сооснователь эстонской партии “KOOS\Вместе” Олег Иванов. Другой её сооснователь — Айво Петерсон вот уже год сидит в эстонской тюрьме по обвинению в госизмене. По данным эстонских властей, на 1 марта 2024 года в тюрьмах страны находилось 143 человека по обвинению в политических статьях.

“Жить в стране, где тебя и твой бизнес могут раздавить, как клопа, за правду, в стране, где власти грабят своих людей, — у неё нет будущего”, — утверждает бывший эстонский бизнесмен и политик Олег Иванов.

Живя в России, Олег планирует помогать своим друзьям и соратникам, оставшимся или арестованным в Эстонии. В том числе и с помощью созданного полгода назад Прибалтийского землячества, объединившего здесь многих выходцев из стран региона. Их жизнь в нашей стране сложилась по-разному. Судьба депортированной из Эстонии в июне прошлого года организатора “Бессмертного полка” Зои Палямар остаётся тревожной.

Напомним, что Зою депортировали из страны практически за один день, с 20 евро в кармане, в той одежде, в которой её застали полицейские. Так же стремительно были обнулены все её документы, заблокированы счета в банке, остановлены пенсионные выплаты. Её самовольно выписали из квартиры в Таллинне, в которой сейчас проживает бывший муж Зои — пенсионер-инвалид, у которого нет другого жилья.

Её уголовное дело продолжает находиться в производстве, хотя вот уже год лежит без движения. Адвокаты Зои особо ничем помочь ей не могут: в стране суды полностью подчинены Службе внутренней безопасности — KАПO. Попытка добиться разрешения на личное присутствие в суде во время его проведения (если и когда он состоится) ни к чему не привели: Зое не дают возможности пересечь эстонскую границу.

Сегодня первые месяцы в России Зоя вспоминает с трудом. Говорит, что было всё как в тумане, голова ничего не понимала, не соображала. “Когда ты в свои 60 лет стоишь на асфальте в другой стране, без документов, без денег, без родных и друзей, без надежды защитить свои права, — как тут можно что-то понимать?!”, — вспоминает Зоя.

Но с первыми трудностями ей помогли справиться: Фонд поддержки и защиты прав соотечественников, депутат Госдумы от Ленинградской области Ольга Занко оказали финансовую помощь на первое время. Комитет по внешним связям Санкт-Петербурга помог пролечиться в больнице — у Зои астма, больные суставы и не в порядке сердечно-сосудистая система. Сейчас Комитет пытается помочь с выделением жилья, которое положено беженцам от государства, но которое до сих пор не выделено. Максим Рева, журналист и общественный активист, первым депортированный из Эстонии после начала СВО, помог перевести 27 страниц обвинительного заключения с эстонского на русский и заверить его нотариально для подачи документов на статус беженца. Одноклассница приютила у себя дома, где Зоя живёт до сих пор.

Высококлассный повар-технолог, дипломированный преподаватель едва нашла работу продавцом в магазине кожгалантереи, да и то на подмене отдыхающих или заболевших сотрудников. Хотя у Зои есть необходимые внутренние документы — удостоверение беженца, СНИЛС и медицинский полис, но 60-летнюю иностранку, пусть даже с отличным послужным списком, на работу по специальности никто брать не хочет, несмотря на большое количество вакансий на сайтах по трудоустройству. Постоянный вид на жительство ей нужно ждать еще чуть ли не год. К сожалению, с Эстонией у России нет межправительственного соглашения о выплате пенсий, поэтому на заработанную в этой стране пенсию Зое рассчитывать не приходится.

По словам Зои, в других близких к Прибалтике российских регионах власти работают куда лучше и эффективнее, чем в Ленинградской области или Санкт-Петербурге. Лучше всех с переселенцами работает правительство Калининградской области. Сейчас Псковская область неплохо организовала работу, открывает Пункт временного размещения (ПВР) и готова принять депортированных из Латвии (она единственная из российских регионов граничит с этой страной). Прибалтийское землячество проекта “Путь домой” в Великом Новгороде, где большинство составляют выходцы из Латвии и Эстонии, тоже не жалуется на приём: в МВД бывают эксцессы с отдельными исполнителями, но они носят несистемный характер. Координатор проекта Виктория Романова говорит, что латвийские власти не всегда неадекватно реагируют на уехавших. Хотя недавно они запретили одной из семей продавать недвижимость с прописанным на ней несовершеннолетним, когда узнали цель продажи.

Российские власти ждут увеличения числа депортированных и беженцев из стран Прибалтики, особенно из Латвии, где вступают в силу новые поправки к закону о гражданстве.