В преддверии празднования Дня народного единства мы публикуем небольшой цикл материалов, отражающих мнение ученых — антропологов, историков, социологов — на задачи реинтеграции народов Новороссии в социокультурное пространство России.
13 октября прошел круглый стол в Доме народов России, собравший экспертов из разных вузов и научных центров для обсуждения принципов и путей решения этой задачи. Главный редактор сайта “Везде наши” Алла Шеляпина, председатель Комиссии по вопросам миграции Совета по делам национальностей Правительства Москвы Юрий Московский и профессор РГГУ Александр Пригарин стали соорганизаторами круглого стола.
Главное из выступления Никиты Аникина
Никита Владимирович Аникин, кандидат исторических наук, научный сотрудник кафедры этнологии истфака МГУ им. Ломоносова; замдиректора Музея современной истории России.
В мире есть много регионов, где этническая палитра многообразна, разнопланова и люди живут вперемешку друг с другом. Яркий пример — Балканы, Кавказ. Но при этом они сохраняют жёсткие границы этничности. В Новороссии по историческим причинам такая ситуация не сложилась. При этом нет искусственного стирания границ, и в сознании людей всё вполне органично уживается.
«В регионе, который я хорошо знаю — Донбасс, волатильность между русской и украинской идентичностью высокая», — утверждает Никита Аникин.
Феномен русскоязычных украинских националистов
Особо стоит отметить феномен русскоязычных украинских националистов, сложившийся после 2014 года. Под воздействием средств массовой информации, системы образования и всей культурно-образовательной среды получилось так, что у русских родителей выросли не просто нерусские дети, а дети, агрессивно относящиеся к собственной этничности. Они берут оружие и бегут убивать русских на Донбассе. При этом те, кого они хотят убивать, зачастую оказываются этническими украинцами, а слова “украинец” или “хохол” для них исключительно ругательные.
По этносоциологическим опросам, число украинцев на Донбассе росло до 2014 года без массовых миграций на эту территорию со стороны других частей Украины. В условиях идеологического давления людям было комфортнее называть себя украинцами. Обратная ситуация сложилась после 2014 года. В то же время мы видим людей в России, которым резко стало стыдно быть русскими вплоть до того, что они решили уехать за границу и даже посылать деньги для ВСУ.
Все эти сюжеты показывают, что в условиях гражданского конфликта этническая идентичность всегда будет волатильна, условна, вторична. На первый план выступает личный выбор, идеология, политические убеждения. Поэтому украинцы в Одессе, Харькове, Запорожье, Мариуполе поддержали события Русской весны и слово “русская” здесь ничуть не мешала им сохранить свою национальную принадлежность.
Русский или россиянин
Базово мы знаем, что является основой новороссийской матрицы: русская культура, русский язык, причастность к российской истории. Многообразное население сложилось на основе именно этой матрицы, несмотря ни на какие усилия Украины. И здесь принципиально формирование и поддержание исторической памяти. Потому что гражданский раскол произошел по линии отношения и принятия прошлого и тому, как люди готовы выстраивают своё будущее.
Работа на территории — самое важное: привозить туда музейные экспозиции, книги, проводить мероприятия и показывать, что многообразие русской культуры — это их родное наследие. Встречаясь с россиянами лицом к лицу, без воздействия украинской пропаганды, люди меняют своё отношение, возвращаются к истокам родовой памяти и начинают нормально воспринимать происходящие перемены.
Для исторических земель Новороссии базис “русская культура” совершенно понятный. Украина держала жесткие границы узкой идентичности, где «украинец» значило прежде всего национальность, а не гражданство. Поэтому сейчас с людьми нужно работать в тех же технологиях, понятных им. Тем более, что они четко знают, что такое русский.
«Россиянин» останется размытой гражданской идентичностью, если не работать со всеми маркерами, которые сейчас есть.